Эпидемия коронавируса и жесткие ограничительные карантинные меры поставили крупнейший рынок Центральной Азии в состояние, когда ему грозит опасность исчезновения.
Огромный базар, где продают все — от вещей до телевизоров, кормит, по некоторым оценкам, сотни тысяч людей. Рынок работает на несколько стран СНГ. Его закрытие станет сильным ударом для Кыргызстана, и так страдающего от нехватки рабочих мест и хуже соседей переживающего вызванный пандемией кризис.
Жизнь на Дордое еще прошлой осенью била ключом: туда и обратно сновали грузчики с повозками, нагруженными товаром для оптовиков, раздавались оклики женщин, продающих чай с пирожками, горячие лепешки, самсу.
Сегодня нагроможденные один на другой 30 тысяч контейнеров скорее напоминают заброшенный склад, чем самый большой рынок Центральной Азии. Пандемия коронавируса опустошила большинство рядов и «улочек» Дордоя, оставив без дохода на время карантина десятки тысяч торговцев. При желании соблюдать рекомендованную социальную дистанцию в полтора метра не составляет труда.
У одного из контейнеров сидит 46-летний Кубанычбек Джоомартов, уже 20 лет продающий на этом рынке обувь. Сидит, как и его коллеги-продавцы и покупатели, без маски.
«Мы уже переболели весной, сидя дома, а сейчас нас другие проблемы волнуют: как прокормить семью, как заплатить кредит, на что учить детей, которые теперь учатся из дома, — говорит он. — Не до коронавируса сейчас».
Кубанычбек начинает свой рабочий день с 5-6 утра, когда приезжает основная часть его клиентов — оптовики. После девяти утра понемногу начинается розничная торговля — но людей приходит в разы меньше, чем раньше.
«Этот год был сложным: весной рынок закрыли на карантин, а когда снова открыли, то лишили нас покупателей. Август и сентября были для нас обычно горячим сезоном: закупались родители, ученики, студенты, учителя. В этом сентябре в школы пошли только первоклассники», — рассказывает Кубанычбек.
Не помогла и произошедшая недавно в Кыргызстане смена власти: из-за массовых протестов после парламентских выборов многие торговцы, боясь мародеров и беспорядков, не выходили на базар целых две недели. Возобновляют работу без энтузиазма — в ожидании новых ограничений из-за второй волны пандемии.
Но коронавирус и политические потрясения меньше заботят Кубанычбека Джоомартова, чем банкротство. За это лето он продал лишь 30% своего товара — этой прибыли недостаточно даже для того, чтобы поехать закупать новый товар. Впервые за все годы работы на рынке у него случались дни, когда он закрывал свой контейнер, не заработав за день ни сома. При этом продавцам надо оплачивать ежемесячный налог предпринимателя, услуги охранников и субаренду земли, а некоторым — еще и аренду контейнера. Из-за кризиса владельцы рынка сократили арендную плату, но это не сильно облегчило жизнь продавцов.
Куда идти, если Дордой закроется совсем, Кубанычбек не знает — это его единственное место работы. «У меня четверо детей, и за 20 лет я их всех поставил на ноги, обучил, одевал. Все благодаря Дордою. Высшее образование я получил заочно, по своей профессии — финансиста — и дня не проработал. Как начал продавать мужские костюмы для выпускных в 1998-м с мамой и сестрой, так и продолжил торговать на рынке», — вспоминает Джоомартов.
Таких продавцов, как он, на рынке около 60 тысяч. В 1990-х после распада Советского Союза на Дордой пришли архитекторы, инженеры и врачи, лишившиеся работы. Сейчас в торговле задействованы около 20% всех кыргызстанцев — основная их часть работают на крупных рынках столицы. За счет Дордоя кормятся около 150 тысяч продавцов, таксистов, грузчиков, охранников, поваров и даже парикмахеров — это одна шестая населения Бишкека.
Продолжение следует