Российский президент Владимир Путин столкнулся с самой серьезной угрозой своей власти за все 23 года, когда он руководил ядерной державой.
Об этом пишет CNN.
«Потрясающе наблюдать, как видимость тотального контроля, которую Владимир Путин поддерживал все это время, — главное преимущество его автократии — разрушается за одну ночь», — пишет CNN.
Это было и неизбежно, и невозможно. Неизбежно, поскольку неправильное с точки зрения менеджмента ведение войны означало, что только такая однородно закрытая и невосприимчивая к критике система, как Кремль, может пережить такую ужасную авантюру.
А невозможно, поскольку критики Путина просто исчезают, либо выпадают из окон, либо жестоко травятся. Однако сейчас пятая по численности армия мира столкнулась с тем, что братоубийство — направление оружия на своих сослуживцев — единственное, что может спасти московскую элиту от краха».
СNN подчеркивает, что Путина настолько привыкли считать «мастеровым тактиком», что первые заявления Евгения Пригожина расценивались как попытка президента РФ «держать в напряжении» своих генералов.
Вполне вероятно, что подразделения «Вагнера» планировали это в течение определенного времени. Оправдание для восстания появилось спонтанно — якобы авиаудар по лагерю «Вагнера» в лесу. Силы наемников очень быстро собрались и быстро продвинулись к Ростову. Это трудно сделать спонтанно за один день.
«Возможно, Пригожин мечтал, что сможет подтолкнуть Путина к смене руководства Министерства обороны РФ. Но обращение Путина в субботу утром уничтожило эту перспективу. Теперь перед российской элитой стоит экзистенциальный выбор — между шатающимся режимом президента и темным, наемным Франкенштейном, которого она создала для выполнения грязной работы, и который обернулся против своих хозяев», — пишет издание.
Украина, вероятно, будет праздновать катастрофическую несвоевременность этого мятежа. Он, вероятно, изменит ход войны в пользу Киева. Но восстания редко заканчиваются в России — или где-либо еще — с теми результатами, которых они стремились достичь. Устранение царя Николая II в 1917 году в России обернулось большевистской революцией, Лениным, а затем и Советской империей.
По мере того, как разыгрывается эта редкая якобинская драма русской человеческой слабости, не обязательно, что за ней последует улучшение. Пригожин может не победить, а «столпы» Кремля могут не разрушиться. Но ослабленный Путин может делать иррациональные вещи, чтобы доказать свою силу».
Однако Путин может быть неспособным «принять логику поражения» на фронтах в Украине в ближайшие месяцы.
В то же время, как отмечает издание, невозможно представить, что с этого момента путинский режим когда-нибудь вернется к своим предыдущим высотам по управлению. И неизбежно, что впереди еще больше потрясений и изменений.