Российские СМИ пишут о том, что уровень безработицы в России может вырасти до 7,1–7,8%, против существующего 4,4%. До конца текущего года число рабочих мест в стране может сократиться на 2 млн.
Об этом пишет российское издание Коммерсантъ.
При менее остром развитии событий показатель увеличится до 6,4-6,5%. С таким прогнозом выступил Центр стратегических разработок. В долгосрочной перспективе, по ожиданиям аналитиков, российскую занятость может ждать структурная перестройка — при сокращении числа рабочих мест в автопроме, металлургии и строительстве потребность в сотрудниках вырастет в легкой промышленности и в сфере IT-технологий.
Новый доклад ЦСР рисует для российского рынка труда два наиболее вероятных сценария развития. В первом — в случае долговременного структурного спада экономики уровень безработицы в РФ вырастет с нынешних 4,4% от численности экономически активного населения до 6,4-6,5% на ближайшие несколько лет. В рамках второго сценария из-за потери экономикой приблизительно 2 млн рабочих мест безработица вырастет до 7,1-7,8% к концу 2022 года, однако к лету 2023 года рынок труда уже начнет восстанавливаться. В пользу второго варианта более быстрой адаптации, по мнению ЦСР, говорит то, что многие компании хотя и приостановили свою деятельность, но пока сохраняют персонал.
Правительство пока не представило свой сценарий развития ситуации на рынке труда, равно как и прогноз ВВП на этот год. Из заявления главы Минтруда Антона Котякова следует, что в ведомстве пока не фиксируют массовых увольнений. По данным министерства, работодатели планируют сократить только 50 тыс. человек, еще около 14 тыс. работников находятся в неоплачиваемом отпуске, что незначительно превышает эти показатели на конец февраля.
При любом из двух сценариев изменения занятости, по оценке ЦСР, изменится ее структура. Сокращение числа рабочих мест произойдет в первую очередь в отраслях, более зависимых от импортных компонентов (автопром, производство бытовой техники), а также потерявших из-за санкций внешние (металлургия, производство удобрений) или внутренние (строительство) рынки сбыта. В то же время ряд отраслей столкнутся с ростом спроса на продукцию внутри России, что потребует дополнительных рабочих рук. Это отрасли, в которых наблюдается уход с рынка основных конкурентов (текстильное производство, IT), есть фактор удорожания импортной продукции из-за девальвации рубля (одежда, товары для досуга), и остановлена часть зарубежных поставок из-за санкций (микроэлектроника, телеком-оборудование). Спрос на труд в этих отраслях может частично компенсировать потери рабочих мест в иных сферах, впрочем, неизвестно, в каком объеме «мигрирующим» сотрудникам придется обновлять свои профессиональные навыки.
Отметим, что даже если структурная перестройка российского рынка труда и произойдет, то она вряд ли затронет положение иностранной рабочей силы. Даже с учетом падения рубля показатель средней зарплаты работника-мигранта в РФ сейчас может превышать аналогичный в стране его происхождения, также у мигрантов пока не возникло проблем в части перевода заработков за рубеж (см. «Ъ» от 16 марта). Оттока иностранных работников пока не фиксируют ни Минтруд, ни Минстрой (строительная сфера и торговля лидируют по числу работающих мигрантов).
Предложенные ЦСР, очевидно, основаны на предположении об относительной неизменности российского трудового законодательства. Оно же может претерпеть заметные изменения — по данным «Ъ», поправки к Трудовому кодексу и закону «О занятости населения» сейчас готовят объединения работодателей, а также Высшая школа экономики. Впрочем, шансы крупного бизнеса на упрощение, например, процедуры увольнения работников или на расширение применения нестандартных форм занятости неочевидны, относительно низкая безработица в последние 20 лет стала одним из важных элементов социального контракта между населением и правительством.