16 апреля 2018 года в Москве стояла прекрасная весенняя погода.
38-летний мастер по производству ветеринарных препаратов Алексей Бугай в этот день на работу не пошел, а пошел в судебный участок выяснять, когда ему разблокируют банковскую карту? Потом пил разливное пиво, гулял по столице, писал друзьям в Вотсап…
И захотелось ему отлить. Прямо невтерпеж.
— Я оглянулся, — через четыре месяца рассказывал Леша на суде, — кусты еще не выросли, на улицах полно людей, попытался зайти во двор — там полицейские. Увидел закрывающуюся дверь подъезда – придержал ее…
В подъезд хрущовки мужчина зашел за какой-то девочкой, которая, гремя ключами, замешкалась на первом этаже: сам мужик с облегчением пробежал на второй, расстегнул ширинку и только нацелился…
«Дядя, что вы делаете?», — услышал из-за спины герой и рефлекторно обернулся.
Девочка опустила глаза и ойкнула.
— Я сразу застегнулся, — криво усмехаясь, говорил Алексей, — понял, что она тоже испугалась, продолжать свое дело уже не мог. Выругался про себя, пытался сгладить ситуацию улыбкой и уйти, но девочка стояла в лестничном проеме и мешала. Я догадался: «Это твоя квартира?», — показал рукой на дверь, она сказала: «Да». Я: «Ну, проходи тогда!», — и сам все-таки сделал шаг к выходу. Девочка развернулась и убежала…
>Мила Хейфицева (на снимке — слева) фотографируется с мамой и что-то не выглядит потерпевшей.Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети
ВОНЮЧАЯ ИСТОРИЯ
Вонючая и некрасивая история (гадить в подъездах – плохо!) длилась одну минуту: камера наблюдения под козырьком зафиксировала, что 11-летняя Мила Хейфицева* и Алексей Бугай вошли в подъезд в 14 часов 40 минут, а выбежали – в 14.41: сначала девочка, потом так и не справивший нужду Алексей.
— Неудобно, конечно, вышло, но мне показалось, что дело житейское! Ну и пошел домой…
>Это письмо осужденный Бугай написал журналистам в колонии.
Каково же было удивление мужика, когда через два дня, при выходе из подъезда, его задержали – с автоматами и мордой в землю. За что, он не понял, сидел пришибленный в машине и слушал, как полицейские обсуждают, кто из них получит премию.
Суд оценил увиденный девочкой половой член в ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ строгого режима.
Еще раз: ОДНА МИНУТА несовершенного административного правонарушения (лужа ведь так и не была налита), максимальная ответственность за которое – пятнадцать суток, обернулась ДВЕНАДЦАТЬЮ годами заключения.
Если бы Бугай изнасиловал и УБИЛ Милу, он мог получить столько же: двенадцать лет, плюс-минус.
Повар Алексей Кабанов, РАСЧЛЕНИВШИЙ жену при детях и хранивший ее на балконе, схлопотал всего четырнадцать.
А обычные убийцы, без отягчающих обстоятельств, сидят в нашей стране жалкие 9-10 лет.
>Леша Бугай создал клуб семейного автотуризма Car Travel.Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети
ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ТИП
Дальше совсем интересно. Может, Бугай какой-нибудь серийный негодяй, и суд припомнил множественные нападения на детей?
У меня в руках пачка характеристик: «Выдержан, спокоен даже в стрессовой ситуации, никогда не повышает голос», «Ответственный, трудолюбивый, выполняет большой объем работы, корректен и отличается пунктуальностью», «Доброжелателен», «Спокойно реагирует на замечания, имеет организаторские способности», «Готов придти на помощь в сложных ситуациях», «Пользуется уважением коллег».
Это с работы, из химлаборатории.
У Алексея высшее образование, и судимостей нет. Всю жизнь он прожил с одной женой, с которой познакомился в школе и которая ждала его из армии.
>Алексей сам организовывал автомобильные туристические поездки.Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети
— Мы их порознь с Людой вообще не видели, — говорят друзья четы Бугай. – Вместе на шашлыки, на Белое море, в Армению, в Крым. В Закарпатье мы ездили, в Нижний на Новый год…
Дело в том, что Леша Бугай создал клуб семейного автотуризма Car Travel: разрабатывал маршруты, узнавал про достопримечательности, заказывал по пути гостиницы или закупал тушенку, чтобы жить в палатке… То есть, делал то, что и все путешествующие по России, только не для своей семьи, а для каравана из пяти-десяти машин. Иногда устраивал для друзей автогонки, иногда — квесты с патриотическим уклоном: например, вывозил всю компанию на два дня в Бородино, раздавал участникам карты местности, на перекрестках сажал модераторов – и игроки, проходя маршрут, должны были отвечать на исторические вопросы или хотя бы читать: «Скажи-ка, дядя…», — стихи про войну 1812 года.
Чтобы все было по-взрослому, Леша заказывал флаги и шевроны с символикой клуба, печатал наклейки на машины. А еще — вступил в Русское географическое общество, я видела удостоверение за подписью Чилингарова…
>Чтобы все было по-взрослому, Леша заказывал флаги и шевроны с символикой клуба, печатал наклейки на машины.Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети
Круто, по-моему. Нехилый стартап.
— Особенность нашей тусовки была именно в том, что в ней собрались люди семейные, — уточняют друзья. – То есть многие с детьми. И мы НИКОГДА ничего за Лешкой не замечали, никаких поползновений ни к девочкам, ни к тетенькам, вообще ни к кому: у него одна Люда была на уме! Тем более, это же природа, в поездках по-любому пили… Если бы у него был грех за душой, то обязательно полезли сальности, анекдоты… У них самих детей не было: для себя хотели жить…
Забегая вперед: в ходе уголовного дела у Бугая изъяли ноутбук, телефоны и компакт-диски – и не обнаружили там ни следа педофилии. Ни одной переписки с маленькой девочкой, никаких сохраненных фотографий, вообще ничего. На одном диске отыскали порнуху – но, если можно так сказать, банальную, формата эм-жо.
Психиатры в ходе сексолого-психиатрической экспертизы не выявили у Бугая расстройства сексуального предпочтения в форме педофилии (а равно и других болезненных состояний психики).
Как же так, дорогая редакция?
>Алексей был членом Русского географического общества.Фото: Ульяна СКОЙБЕДА
ДЕВСТВЕННОСТЬ ВОСПРИЯТИЯ
Все дело в том, как поняла произошедшее маленькая Мила.
Когда девочка, плача от страха, выскочила из подъезда, она, разумеется, позвонила маме и рассказала, что «незнакомый дядька шел за ней», в подъезде хватал за руки, показывал член, улыбался и спрашивал: «Твоя это квартира?».
Чудовищная история. Понятно, что мама сразу вскинулась.
У малолетки был шок, она видела половой орган в первый раз в жизни и решила, что все действия были направлены против нее, от ужаса даже не смогла расслышать виноватое бурчание застигнутого: «Ну, проходи тогда» (имелось в виду, проходи мимо).
— Он что-то непонятное бормотал, я не разобрала, — на всех допросах повторяла Мила – и Бугай лишился чуть не единственного для следствия аргумента в свою пользу.
>Проверка показаний девочки в том самом подъезде. Фото из уголовного дела.
То, что два человека шли в одном направлении (и в этом же направлении шли десятки других пешеходов), у следствия превратилось в: «Бугай на улице преследовал Хейфицеву». Попытки Алексея разойтись со свидетельницей его стыдного поступка — в попытку взять девочку за руку и т. д.
Кстати, этот эпизод Мила все время рассказывала по-новому: сначала говорила, что «незнакомый мужчина пытался взять за руку» на лестничной клетке, когда спрашивал, ее ли это квартира (и это наиболее соотносится с показаниями Бугая), потом перенесла действие к домофону: «Мужчина хотел взять меня за руку, а именно коснулся моей правой руки, я сразу убрала руку». Спустя время: «Домофон не работал, мужчина дважды дернул меня за руку»…
Все это свидетельствует о том, что девочка просто… не помнит.
Не помнит ничего, кроме своего шока, и это нормально, — но вытягивать из нее детали бессмысленно.
Она так и отвечала: «Не помню», — на половину вопросов суда, который пытался понять: вот, Бугай заскочил за Милой в подъезд, но кто за кем поднялся на второй этаж, он за ней, распаленный, или она за ним, прячущимся и ищущим укромное место?
>Проверка показаний девочки на месте. Фото из уголовного дела.
Это оказалось единственным неустранимым противоречием в показаниях жертвы и обвиняемого (все остальные детали прекрасно укладывались и в ту, и в другую версию).
От ответа зависело главное: НАРОЧНО показал или случайно увидела?
Камер в подъезде нет.
Перед судом были только хихикающая школьница (происшествие, слава Богу, не оставило следов на психике Милы), и отчаянно молящий о пощаде мужик:
— Ваша честь! Я шел, уткнувшись в телефон, и видел только спину девочки, когда закрывалась дверь: то есть, намерения идти именно за ней у меня не было. Я никуда не скрывался, ходил на работу, как обычно, потому что не знал за собой вины. Даже девочка в показаниях не говорит, что я как-то тряс своим половым органом либо домогался до нее, я не бегал со спущенными штанами, да, я повернулся, но я сразу же застегнулся.
«Это было быстро», — подтверждала Мила.
Алексей продолжал:
— Предусмотренное наказание – смерть для всей нашей семьи…
На руках у него оказались трое стариков: больная мама, тетя-инвалид и дряхлый тетин муж; все они начинали выступления с того, что приносили «потерпевшей и ее семье глубокие извинения за нечаянное несчастное стечение обстоятельств».
Суд – не поверил мужчине, и вкатил чудовищный приговор: двенадцать лет.
А знаете, почему я ему верю?
Потому что девочка с самого начала говорила: обидчик с расстегнутой ширинкой стоял к ней в пол оборота. На суде уточнила: левым боком.
Эксгибиционисты ТАК не стоят и не показывают.
Надо быть девственницей, чтобы принять ЭТО за эксгибиционизм.
>Друзья Алексея по автоклубу Александра Яковлева и Тимур Темуркаев не верят в обвинение.
САДИЗМ БЕЗ НАРКОЗА
Мама Алексея Ирина Ивановна встречает меня в «хрущевке», в которой до ареста жил с женой Людмилой ее сын.
Своей квартиры у женщины больше нет, она продала ее в бесплодных попытках восстановить справедливость.
И жены у сына больше нет, она ушла через полтора года после ареста.
Сказала свекрови: «А что я получила от вашего Алексея? Шубы? Бриллианты?».
Девочки из автоклуба рыдали несколько дней: «Она же так любила путешествовать, он ее и в Грузию…»
Потом свекровь отыскала Люду, чтобы попросить поделить имущество, машину, и девушка ответила: «Машинку – это мы мне купили, а долги, передачи и адвокаты – дело матерей».
Правда, дивно?
Друзьям умница и вовсе сообщила: «Я на развод подавать не буду: вы же понимаете, по какой он статье сидит и что с ним на зоне сделают. Лучше останусь вдовой, так все имущество мне достанется».
>Жена Людмила ушла от Алексея через полтора года после его ареста.Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети
Это она имела в виду квартиру, в которую теперь переехала мать. От такого цинизма только руками развести…
Статья действительно страшная и зеками, так сказать, «любимая»: насильственные действия сексуального характера по отношению к несовершеннолетней.
УК поясняет: это, например, насильное мужеложство, то есть изнасилование взрослым мужчиной мальчика, или такой же акт лесбиянства. За этот ужас положено даже не 12, а до 20 лет лишения свободы, но где он – и где несчастный Алексей, который пальцем потерпевшую не тронул?
Стоя в метре, отвернувшись к стенке расстегнуть ширинку теперь равно извращенному изнасилованию?
— Если бы Миле было 12 лет, статья была бы гораздо мягче: развратные действия без применения насилия, — объясняет мама, которая не по своей воле разобралась в этом вопросе. – А 12 ей исполнялось через два дня…
Гримасы законодательства: если бы Мила встретила писающего мужика на ДВА ДНЯ позже, ему бы дали всего три года, и это было бы более-менее справедливо. Отвечай за то, что напугал ребенка!
Но то, что сделали с Алексеем сегодня – это садизм без наркоза.
Ирина Ивановна рассказывает, что в коридоре Могорсуда подходила к маме Милы:
— Говорила ей: «Милая! Ну, вы же тоже мать. 12 лет за одну минуту глупости – это же жестоко! Через 12 лет ваша Мила все забудет. Она уже сейчас, слава Богу, ничего не помнит, а через 12 лет вырастет, закончит институт, выйдет замуж, родит внуков. А я… а у меня…
Женщина начинает рыдать.
— И что она ответила?
– «Пфф, подумаешь, полгода посидит». Она, оказывается, вообще не поняла, сколько нам дали. Я поначалу думала, не выдержу: подойду к окошку – и…
Каждое утро Ирина Ивановна Бугай встает перед иконой:
— Господи, помоги моему сыну Алексею и освободи его из тюрьмы: он не совершал того, в чем его обвиняют…
А потом переводит взгляд на черно-белую фотографию сына:
— Да лучше б ты штаны намочил…
>За Алексея борются только мама Ирина Ивановна и адвокат Ольга Халикова. В бесплодных попытках освободить сына мать уже продала квартиру.Фото: Ульяна СКОЙБЕДА
ВЗГЛЯД С 6-ГО ЭТАЖА
Кампания против педофилов обернулась трагедиями
За кампанией против педофилов я наблюдаю с нулевых. В сети тогда появились антипедофильские и феминистские организации, которые стали жаловаться, что в этой сфере у нас безнаказанность, полиция не принимает заявления у бедных жертв, не умеет — не хочет искать преступников в интернете и т. д.
Общественные деятели намекали, что извращение лоббируется кем-то «наверху», это модно среди элиты… И мы верили, потому что еще свежи были воспоминания о 90-х, когда Россия стала центром секс-туризма, и наших детей вывозили иностранцы-геи, и дети за жвачку охотно снимались в порно – передавали друг другу телефон, так что в одной студии оказывался отфотографирован весь город.
Поэтому, когда адвокаты и люди из правоохранительной системы стали мне говорить, что законодательство в сексуальной сфере теперь закручено так, что дальше некуда, скоро резьбу сорвет – я сначала не поверила.
Я расследовала «развеселое» дело: в Башкирии девица аморального поведения обвинила в групповом изнасиловании трех (!) начальников полиции, и Следственный комитет всерьез арестовал мужиков, хотя у потерпевшей не было никаких следов полового акта, а свидетели показывали, что обвиняемые, да, уединялись, но с совершенно другими телками.
— Что вы хотите, — сказал тогда недоумевающей мне защитник одного из полицейских, бывший сотрудник республиканской прокуратуры Аслям Халиков, — при советской власти, если человек снимал штаны у детской площадки, его отправляли в психушку на лечение, и это было правильно. А теперь ему дают двенадцать лет!
Я тогда чуть со стула не упала, еще не знала, что буду разбирать именно такой случай:
— Как же так? Как мы дошли до этого маразма?
— Постепенно, — сказал Аслям Наилевич. – Депутаты же постоянно подправляют Уголовный кодекс, подкручивают: там слово, здесь два… А Следственный комитет уже берет под козырек: курс – на максимальное ужесточение, все эти дела – на особом контроле Бастрыкина, суды дают по максимуму…
Это называется – кампания. И эта кампания привела к тому, что мужчин сажают за сексуальные преступления просто по оговору.
Задумайтесь: у следствия не было ни одного доказательства против Алексея Бугая, кроме СЛОВ несовершеннолетней Милы, которые, в общем-то, ничем не подтверждались.
И не было никаких доказательств полового акта тех башкирских полицейских с дознавательницей – а доказательств обратного было хоть отбавляй.
И если вы думаете, что это единственные истории, вы сильно ошибаетесь.
Рассказывает адвокат Алексея Бугая Ольга Халикова (однофамилица Асляма Наильевича):
— Недавний случай в Химках Московской области: девочка, 13 лет, переспала с мальчиком, 15 лет, была у него в гостях, не брала трубку телефона, когда звонила мама. Мама подняла полицию: «Ребенок пропал!», — детей взяли тепленькими в постели, девочка испугалась, что ее наругают, и сказала, что он ее изнасиловал, потом передумала, призналась, что у них роман. Слушайте внимательно: вчера мальчику дали четыре года реального срока, хотя девочка теперь бьется-доказывает, что все неправда! Ее интересы представляет мой коллега. Другая история, в Магнитогорске: папа-таджик сурово воспитывал дочь, требовал не ходить в короткой юбке и исполнять нормы ислама, дочь-подросток отомстила: сказала маме, что он к ней приставал. Папу осудили – на одних показаниях! Вся семья, включая дочь, ездит к нему на зону на свидания, и дочь теперь-то признается: оговорила папу… Об этом мне рассказали авторитетные клиенты с этой зоны, позвонили: «У нас один тут молится по пять раз в день, мы все психологи, мы-то видим, что он этого не совершал…».
Из сказанного мы можем сделать вывод: в опасности тупо каждый. У меня сын, 14 лет, завтра какая-нибудь умница испугается своей мамы…