В Вашингтоне заявили о намерении усилить санкции против Сирии для того чтобы обеспечить смену власти в стране.
Однако многие эксперты-политологи сомневаются в том, что эти меры могут оказать ожидаемый эффект.
Как говорится в материале, официальные лица из администрации президента США Дональда Трампа настроены на введение новых рестрикций на основании американского «закона Цезаря». Он был включен в военный бюджет США на 2020 финансовый год и дает вашингтонской администрации право применять ограничительные меры в отношении организаций и лиц, оказывающих прямую и косвенную помощь Дамаску, а также различным действующим на территории страны вооруженным формированиям.
В материале приводятся слова заместителя помощника госсекретаря США по делам Ближнего Востока Джоэла Рейберна. Он отметил, что санкциям «не будет конца» до тех пор, пока «сирийский режим и его союзники не согласятся» на смену власти в стране.
Как отмечает издание, многие эксперты выражают сомнения в том, что такой подход позволит США добиться желаемых целей без активных усилий в дипломатической сфере. «Одни лишь санкции не могут решить проблему», — приводятся в материале слова бывшего директора Управления по контролю над иностранными активами Министерства финансов США Джона Смита. «Сложно понять, что еще делает правительство США в Сирии, кроме внесения группы функционеров сирийского режима в список, который их не волнует», — полагает он.
Введение американских санкций против Сирии приводит к дальнейшему ухудшению положения населения, констатируется в статье. В ней приводятся слова советника международной некоммерческой организации «Норвежский фонд по делам беженцев» Басмы Алуш. «Если США вводят такие широкие санкции для реализации неких политических целей, то они не уделяют достаточного внимания непреднамеренным последствиям», — считает она.
Как полагает Александр Бик, ранее входивший в Совет национальной безопасности (СНБ) Белого дома, санкции США в отношении Сирии или России «не меняют решающим образом» ситуацию в этих странах. «В конечном счете санкции — это элемент дипломатического процесса», — сказал он журналистам газеты.