Я помню время, когда многие стали массово уезжать из нашего родного села. Нет, нас не захлестнули ни голод, ни эпидемия — это была безысходность.
Люди бежали из страны в надежде найти за рубежом — нет, не счастье, а хотя бы заработок.
Я не представляю, с какой болью они обнимали напоследок детей, чтобы потом уехать далеко-далеко на долгие годы.
Сейчас быть трудовым мигрантом довольно обыденно, а когда-то для нас они были словно космонавты, их взлеты и падения обсуждал весь айыл.
© AFP 2019 / FRED DUFOUR Девочек выгоняли из класса за то, что приходили в брюках, — о сельской школе в КРПодумать только, всего несколько лет назад нельзя было вот так запросто, практически бесплатно позвонить по мессенджеру в любую точку мира и говорить сколько душе угодно.
Тогда звонить за рубеж могли только весьма зажиточные люди. Помню, как у нас в селе появился интернет-клуб. Там поставили четыре компьютера, которые постоянно «висли».
Люди приходили туда целыми семьями, чтобы пообщаться с родными по скайпу. Веб-камеру они называли «глазом».
Однажды я стал свидетелем душераздирающей сцены: маленький ребенок увидел через экран свою маму. Он закричал, потянул ручки к экрану, мечтая обнять ее…
Очереди к скайпу были огромными. Сейчас каждый ребенок может позвонить маме в любой момент, можно связаться с кем угодно за секунды. Но проблема осталась — дети растут вдали от родителей…
Я не знаю, правильно ли будет сказать, что трудовые мигранты оставили своих детей. С одной стороны, они днями и ночами трудятся за рубежом, чтобы их сын или дочка ни в чем не нуждались, а с другой — дети месяцами не видят родителей.
Моя мама проработала в Турции около года. Несмотря на то что она уехала, когда мы были уже взрослыми, нам ее очень не хватало. Без нее дом казался пустым и холодным.
Для хорошего настроения обязательно почитайте колонку Сардора Ибрагимова про такси.