В Краснодаре восьмой месяц длится судебный процесс над семью медиками тремя хирургами — Сергеем Ченским, Радмилой Пашаевой, доктором медицинских наук Игорем Аксеновым, травматологом Вячеславом Атапиным, завотделением травматологии, кандидатом медицинских наук Владимиром Абдуевым, медсестрой Ириной Пантюхиной и заместителем главврача краснодарской железнодорожной больницы Ниной Поздняковой. Их обвиняют в оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлекших по неосторожности смерть человека (п. «в». ч.2 ст. 238 УК РФ). В смерти 81-летней пациентки Анны Ивановны Снежко, по мнению гособвинения, должна ответить сразу вся больничная «вертикаль».
Накануне очередного заседания бывший завотделением травматологии Владимир Абдуев, обвиненный в перфорации кишечника (что само по себе абсурдно), написал в «Комсомолку» письмо.
— Может быть, моя оценка будет излишне эмоциональной, но тем не менее. За 43 года работы врачом ничего более нелепого, чем это действо, видеть в медицинской среде не доводилось, — пишет врач о судебном разбирательстве. — При проведении очистки кишечника 81-летней пациентке произошло осложнение — перфорация прямой кишки. Пока ни одного доказательства, что это ятрогенная (ошибка врача — авт.) травма суду не представлено.
Более того, по словам Абдуева, патологоанатом, выступавший в суде, заявил, что во время вскрытия трупа не заподозрил ятрогенное повреждение, после чего он обязан был бы остановить вскрытие и пригласить судебномедицинского эксперта.
— В суде выяснилось, что 20 (!) врачей участвовали в диагностике пациентки, — пишет Абдуев. — И никто не смог установить причину ухудшения ее здоровья. Так можно ли обвинять врачей в смерти пациента по 238 ст. УК РФ ч. 2, подразумевающей предварительный сговор?
Зато в амбулаторной карте Анастасии Ивановны нашли 12 (!) хронических диагнозов. И их причинную связь, сетует врач, с последующим повреждением кишечника никто не изучал.
— Еще хотелось бы, чтобы кто-нибудь ответил на вопрос — может ли преступление существовать без мотива? В нашем деле следствие мотивом выдвинуло фомулировку: «с целью экономии личного времени». Это абсурд!
В уголовном деле следствие все время уповает на «общественно-опасные последствия» о которых фигуранты знали, но относились к ним безразлично. Получается 20 врачей знали, но им было все безразлично.
— Опыт врача-подсудимого дает мне право говорить, что за время следствия истрачено не меньше 1000 часов врачебного времени. За последние 3 года (сколько ведется разбирательство) я отказал в хирургическом лечении не менее 15 пациентам с переломами шейки бедра. Потому что сегодня в России, в свете дела Снежко, оперировать пациента старческого возраста с переломом шейки бедра равносильно игре в «русскую рулетку». Отказываясь оперировать 15 больных хирург точно знает, что 61% из них умрёт дома (привожу официальную статистику из Клинических рекомендаций 2018 года), заключает Владимир Абдуев.
Напомним, у уголовного дела о гибели 81-летней Анастасии Ивановны Снежко из станицы Ленинградской был долгий и сложный путь. Пациентки железнодорожной больницы не стало летом 2016 года, а возбудили уголовное дело лишь в конце прошлого года после поездки ее дочери к главе следкома РФ Бастрыкину.
Главным аргументом следствия стало невнимательное, даже равнодушное, отношение медиков к пожилой женщине. Взявшись лечить сложный перелом шейки бедра, у бабушки обнаружили сопутствующие проблемы со здоровьем. Но, по версии следствия, их никто не пытался диагностировать.